Выступление настоятеля  храма протоиерея Алексея Уминского

на приходском собрании в 2012 году

Я бы хотел сказать несколько слов обращения к нашему собранию. Мы уже много лет вместе, нас даже становится все больше и больше. Жизнь, конечно,   очень быстро меняется на наших глазах, и мы, слава Богу,  меняемся вместе с ней. Для нас, наверное, самое важное, чтобы в этом нашем изменении мы все-таки старались  слышать голос самого Христа. Ведь  что такое, собственно, Церковь? Что такое веровать в Церковь, как мы исповедуем это в нашем Символе веры? Что, действительно, значит для нас – быть этой Церковью, к ней принадлежать? Мы же не вступаем в  Церковь, как в некую организацию. Мы не приходим в Церковь, как в комбинат неких духовных услуг. Для нас очень важно, чтобы здесь мы по-настоящему нашли Бога, нашли свой путь к нему, нашли  ответы на самые важные для нас вопросы, и были бы по-настоящему Богом познаны.

Господь везде присутствует и все о человеке знает.  Но, когда человек хочет быть познанным Богом, он должен уметь себя так открыть для Него, чтобы  не осталось ни одной тайной комнатки, куда бы он Бога не пускал. Для человека это не очень простая задача – открывать себя перед Богом. Но как только человек начинает идти по этому пути, он понимает, что это невозможно нигде, кроме как в Церкви.

У Алексея Степановича Хомякова, замечательного русского философа, писателя, славянофила,  есть такое произведение, которое я бы всем рекомендовал прочесть. Оно называется «Церковь одна». Там он пишет, что Церковь – это организм любви. И только находясь в недрах самой Церкви, человек может это постичь. Но постичь он это может только  очень серьезным глубоким трудом.

Мне много раз приходилось говорить и писать, что очень часто мы подменяем нашу жизнь в Церкви  - церковностью, воцерковленностью. В последнее время этот термин звучит страшно навязчиво. «Воцерковленный человек»… этого термина начинаешь просто бояться,  потому что то, что встречается под видом воцерковленного человека, может иногда просто  ужасать. Человек, действительно,  может думать, что он о Церкви все знает – церковный устав, праздники, он может участвовать во всех церковных мероприятиях, совершать свое определенное общественное и социальное служение, но не быть познанным Богом. А не быть познанным Богом – это очень страшно, потому что тогда  и ты сам Бога познать не сможешь. Если ты от Бога что-то прячешь, если ты от Него отворачиваешься то встреча с Богом не происходит. Как это замечательно у Гребенщикова: Не прячь от Бога глаза…  Происходит встреча с традициями, с такими красивыми, прекрасными мощными вещами, как наша прекрасная русская история, наша прекрасная русская культура, какой-то  статус нашей русской государственности, с очень многим, что Церковь накопила за эти века и сделала нашим прекрасным достоянием. Но все это только внешние признаки, я бы сказал, - плоды церковной жизни, но не сама Церковь.

Церковь – это встреча человека со Христом, это соединение человека и Бога. Это такое соединение, что как только человек с Богом встретился, никак по-другому он жить не может. Он может только меняться в сторону Христа.  Он может даже незаметно для себя идти этим путем, очень напряженным, очень не простым, сбивчивым, но все-таки все время идти за Христом. И еще раз скажу – это возможно только в Церкви, никак и нигде по-другому. И тогда можно опираться и на традицию, и на историю, и на наш богослужебный круг, на все прекрасное, что Церковь создала, потому что это только дополнение к нашему пути за Христом.

Но вот, если человек в Церкви со Христом не встретился, если человек внутри Церкви не зажегся светом евангельской любви, не приобрел какой-то такой навык взгляда на мир через Евангелие (не через русскую историю, не через историю Церкви,  не через историю житий святых,  а именно через Евангелие), то тогда могут быть всякие недоумения и искажения, когда воцерковленность сама по себе может оказаться совсем  не красивой. Когда человек смотрит на Христа, он всегда становится очень красивым. Стоит человеку отвернуть от Христа свой взгляд – урод уродом. И вот что Церковь с человеком делает, вот как она нас преображает, –  она нас все время понуждает смотреть на Христа, на этот свет, от которого иногда хочется уйти, убежать , зажмуриться… А она понуждает нас все время смотреть на Христа и, исходя из этого, поступать, говорить, строить свою жизнь. Это бывает очень тяжело, мучительно тяжело, но по-другому нельзя.

Вот что для нас Церковь. Вот так, мне кажется, мы можем понимать нашу веру во святую Церковь,  в то, что Господь не отворачивает от нас лица и нам не дает такой возможности – отвернуться от Него, хотя нас все время тянет совсем в другую сторону.

Тот, кто как-то  с этим встретился в своей жизни, кто  пришел вот в такую Церковь, кто разделил свою жизнь со Христом и не испугался доверить себя Богу, тот  дорожит этой Церковью, любит ее, готов по-настоящему ее хранить.

Мы живем сейчас в очень сложное время, когда оказалось, что представления о Церкви у церковных людей, понимание Евангелия, понимание своей роли в Церкви, понимание значения Церкви в обществе и так далее – очень разные, иногда диаметрально противоположные. И они иногда становятся  даже  таким  моментом разделения внутри самой церковной общины в рамках дискуссий, которые сейчас ведутся в Церкви. Я рад, что они ведутся. Я рад, что звучат разные и часто очень не похожие друг на друга голоса. Потому что, на самом деле, в этой дискуссии потом вдруг понимаешь, что то, что казалось тебе таким важным, и правильным, и серьезным и абсолютно достоверным, вдруг начинает звучать, как диссонанс. Пока это не проговаривалось, пока это не выходила наружу, издалека это смотрелось очень красиво и хорошо. А теперь это стало проговариваться, да еще с какой-то неожиданной интонацией, и начинаешь понимать, что это как-то не похоже на то, чем должна быть Церковь, не являет правду Христову и правду евангельскую. Поэтому сегодня, как мне кажется, Церковь во многом способна освободиться от многих иллюзий, которые мешали нам и продолжают мешать.  Всегда церковь – это человеческий организм,   богочеловеческий организм, и этот процесс обожения, процесс становления  быть похожим на Христа очень незаметный и неочевидный для многих. И многим приятно быть членом Церкви, а стараться быть  похожим на Христа очень тяжело и не хочется. Поэтому ищется какой-то симулякр, который, с одной стороны, оправдывал бы твою церковность, а с другой стороны, давал бы возможность оставаться таким, какой ты есть и не меняться.

Заканчивая свое вступления я хотел бы каждого предупредить об этой опасности, чтобы не остановиться на пути в том месте, где можно пребывать в таком блаженном неведении о том пути, куда тебя ведет Христос,  где можно оправдать свое бездействие  определенными вещами, причем, всегда с точки зрения благочестия.  Если мы пришли в Церковь, мы должны быть готовы стать обнаженными для Бога, предельно для Него открытыми. И в этом, мне кажется, основная трудность и основная радость – быть христианином.

Мы много лет вместе, у нас сложились определенные общие  традиции и понимание друг друга. И одной из таких важных для нас точек взаимопонимания – это Божественная Литургия, это евхаристия, как центр жизни христианина, это приобщение Тела и Крови Христовых. В нашем приходе все прихожане, действительно,  регулярно причащаются Святых Христовых Таин. Кто-то делает это каждое воскресенье и все праздники, кто-то реже, а  кто-то гораздо чаще, хотя таких немного, это те, кто служит на клиросе и за свечным ящиком и  имеет возможность присутствовать за каждым богослужением, которое совершается в нашем храме. Всякие есть формы, у каждого может быть своя практика причащения, но основное, что является для нас самым важным, действительно, является  желание причащаться святых Христовых Таин. И в связи с этим дискуссии о том, как часто надо причащаться или как готовиться к причащению более или менее нашли свое разрешение.

Я напомню, что у нас  прихожане могут причащаться тогда, когда они к этому внутренне готовы, когда у них есть настоящее желание причаститься Святых Христовых Таин. Если они хотят причащаться каждое воскресение, - мы все очень рады. Кто-то причащается реже, но это зависит от духовного опыта и от внутреннего состояния каждого человека. Мы не можем всех заставить причащаться только так и никак по-другому, это свобода каждого человека.

Но у тех, кто причащается достаточно  часто,  возникает вопрос подготовки ко Святому причащению. И, прежде всего, это вопрос поста. Мы договорились, что те, кто причащается каждую неделю или раз в две недели,  никакого дополнительно поста, кроме общепринятого в среду и пятницу, не держит.  Если у них есть желание – пожалуйста. Но если люди постятся перед причащением  каждое воскресенье, их жизнь превратится в  сплошной пост, и это лишается смысла. а люди не могут так усердно постится столь длительное время, и их пост превращается в формальность. Исходя из того, что наша церковная жизнь предполагает четыре длинных поста, пост каждую среду  и пятницу, и при самом благоприятном календарном разрешении  у нас постных дней а календаре значительно больше, чем не постных. И если человек еще часто причащается, что во что превратится его жизнь… вроде в монахи никто пока не постригался. И поэтому  мы решили, что мы не налагает бремена неудобоносимые, и те люди, которые регулярно причащаются, соблюдают обычный христианский пост, как это делают священники, которые причащаются за каждой литургией и соблюдают пост в среду и пятницу.

Что касается исповеди, так сложилось, что исповедь превратилась в такой шлагбаум перед причастием. Поисповедовался – значит, можешь причащаться, не поисповедовался – не можешь. Люди иногда не знают, в чем им так часто исповедоваться, если они так сильно не грешили и   стремятся следить за собой и хранить душевный мир. Исповедь часто превращается в формальное перечисление мелких грехов, которые так или иначе с каждым человеком  случаются. Даже если он исповедовался,  за пять минут все равно другим стать не может, а бесконечно исповедоваться  нельзя, можно просто дойти до некоторой степени помешательства. Поэтому  у нас принято такое общее решение, что прихожане, которые регулярно исповедуются, принимают участие в церковной жизни и в таинствах, могут исповедоваться по мере необходимости, раз в две-три недели или раз в месяц. И если у них совесть  спокойна, они  находятся в мире со всеми, никого не обидели и ни на кого не держат зла, они могут спокойно подходить  к причастию без исповеди, как это совершается во всем православном мире. Но это уже лежит на совести и на внутреннем решении самого человека, это свобода каждого из вас.

Вот эти вещи вы можете принять и, осмыслив их, так готовиться к причащению Святых Христовых Таин. 

17.10.2012