Покров Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии.

Неделя 20-я по Пятидесятнице. Глас 3-й.

АПОСТОЛЬСКОЕ  ПОСЛАНИЕ:  ГАЛ., I, 11 – 19.

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ: ЛК., VI, 31–36.

Тропарь Покрова Пресвятой Богородицы, глас 4

Днесь, благове́рнии лю́дие, све́тло пра́зднуем,/ осеня́еми Твои́м, Богома́ти, прише́ствием,/

и к Твоему́ взира́юще пречи́стому о́бразу, уми́льно глаго́лем:/ покры́й нас честны́м Твои́м Покро́вом/

и изба́ви нас от вся́каго зла,/ моля́щи Сы́на Твоего́, Христа́ Бо́га на́шего,// спасти́ ду́ши на́ша.

Кондак Покрова Пресвятой Богородицы, глас 3

Де́ва днесь предстои́т в це́ркви/ и с ли́ки святы́х неви́димо за ны мо́лится Бо́гу,/

А́нгели со архиере́и покланя́ются,/ апо́столи же со проро́ки ликовству́ют://

нас бо ра́ди мо́лит Богоро́дица Преве́чнаго Бо́га.

______________________

МЫ ПОВТОРЯЕМ МОЛИТВЫ И ДУМАЕМ, ЧТО БОГ ИХ СЛУШАЕТ

Я буду говорить о молитве и о деятельности, но особенно хотел бы остановиться на молитве, или вернее, на многосложном сочетании молитвы и деятельности, которое непрерывно выражается и плодотворным размышлением, и жизнью, питаемой углубленной мыслью, и максимальной трезвостью в ситуациях нашей жизни.

Я хотел бы для начала сказать несколько слов о связи молитвы с жизнью не вообще, а с более непосредственной точки зрения. Слишком часто жизнь, которую мы ведем, встает свидетельством против нашей молитвы, и только если мы сумеем привести в гармонию слова нашей молитвы и то, как мы живем, молитва наполнится силой, светом, которых мы от нее ожидаем, станет действенной.

Слишком часто мы обращаемся к Богу в надежде, что Он сделает то, что мы должны были сделать в Его имя и ради Него. Слишком часто наши молитвы подобны вежливым речам, отшлифованным от долгого употребления, мы их приносим Господу изо дня в день, будто достаточно повторять Ему холодным сердцем, ленивым умом, без всякого участия нашей воли огненные слова, которые родились в пустыне, в одиночестве, в предельном человеческом страдании, в самых напряженных ситуациях, какие когда-либо знала история.

Мы повторяем молитвы, которые носят имена великих духовных подвижников, и думаем, что Бог их слушает, что Он принимает во внимание их содержание, тогда как единственное, что важно для Бога, — это сердце того, кто произносит эти слова, воля говорящего, устремленная к исполнению Его воли.

Часто наши молитвы — мертвая буква, более того, буква мертвящая, потому что всякий раз, как мы допускаем, чтобы молитва наша была мертва, чтобы она не живила нас, чтобы присущий ей накал не пронизал нас, мы все меньше отзываемся на ее требования, на ее воздействие и становимся все менее способны воплощать в жизнь те молитвенные слова, которые произносим.

Это проблема, которую каждый из нас должен разрешить в своей жизни. Все выражения нашей молитвы должны стать жизненными правилами. Если мы сказали Богу, что просим Его помощи против искушений, мы должны всем устремлением души, всеми своими силами избегать всякого случая попасть в искушение. Если мы сказали Богу, что нам надрывает сердце мысль о том, что такой-то человек в голоде, в жажде, в одиночестве, мы должны услышать, как голос Божий нам отвечает: кого Мне послать? (Ис 6:8) — и встать перед Ним и сказать: Вот я, Господи! (Ис 6:8) — и действовать немедленно.

Очень важна связь, которую мы должны установить между жизнью и молитвой сами, актом воли, который совершаем мы. Он не возникнет сам собой, но он может до глубины изменить нашу жизнь. Читайте молитвы, которые нам предлагаются молитвословом, утренние и вечерние молитвы.

Выберите какую-нибудь молитву и сделайте ее программой жизни, и вы увидите, что эта молитва никогда не наскучит, никогда не потускнеет, потому что изо дня в день она будет оттачиваться, сама жизнь будет придавать ей остроту.

Если вы утром попросили Господа защитить вас от такой-то нужды, такого-то искушения, такой-то проблемы и сами будете бороться как должно, изо всех своих человеческих возможностей, в меру своей человеческой слабости, то к вечеру у вас накопится многое, чем поделиться с Богом. Вы сможете благодарить Его за поданную помощь, вам придется каяться в том, как вы этой помощью распорядились, вы сможете радостно воспевать Его за то, что Он даровал вам исполнять вашими слабыми, хрупкими руками Его волю. Всего этого никто не может сделать за каждого из нас, иначе жизнь и молитва разойдутся.

Какое-то время жизнь идет как шла, а молитва продолжает журчать все менее внятно, все меньше тревожит нашу совесть, ее напор слабеет. И поскольку жизнь настойчиво предъявляет свои требования, а молитва исходит от Бога — Бога кроткого, Бога любящего, Который нас зовет и никогда не навязывается насильно, — то умирает молитва. И тогда мы, чтобы утешиться, говорим, что теперь мы воплотили свою молитву в жизнь и наша деятельность теперь является нашей молитвой.

Мы не так относимся к нашим друзьям, к нашим родным, к тем, кого мы любим. Разумеется, мы делаем для них все, что должны делать, но разве из этого следует, что мы забываем их сердцем, что никогда не думаем о них? Конечно же нет! И неужели только Бог удостаивается нашего служения, но никогда мы не взглянем в Его сторону, наше сердце не загорается любовью, когда мы слышим Его имя? Неужели только Богу мы служим с безразличием? Вот повод чему-то научиться и сделать какие-то выводы.

Есть и еще один аспект молитвы, связанной с жизнью: это включение молитвы в самую жизнь. Мы в каждую минуту сталкиваемся с ситуациями, которые превосходят наши силы. Если бы только мы подходили к этим ситуациям с молитвой, то из часа в час, изо дня в день у нас было бы более чем достаточно случаев к тому, чтобы наша молитва стала постоянной и не прекращалась.

Всегда ли мы помним, что наше человеческое призвание превосходит любые человеческие силы? Ведь мы призваны быть живыми членами Тела Христова, быть в каком-то смысле, все вместе, но и каждый по отдельности, продолжением воплощенного присутствия Христа в наши дни. Мы призваны быть храмами Святого Духа. Наше призвание — быть в Единородном Сыне всецелым Христом, мы призваны стать причастниками Божественной природы (2 Пет 1:4). Вот каково наше человеческое призвание в самой своей сущности. И, кроме того, это призвание охватывает все, что покрывает воля и действие Божии.

Мы призваны быть присутствием Бога Живого во всем созданном Им мире. Разве мы могли бы сделать хоть что-то в этом отношении, если Сам Бог не действовал бы в нас и через нас? Разумеется, нет. Неужели это не основание для постоянной молитвы? Она должна расти, становиться все более требовательной, так чтобы мы были привиты к живоносной лозе. Разве в нас есть жизнь, разве мы можем принести какой-то плод, разве мы на что-то способны? Так что очевидно: если мы хотим, чтобы наша молитва не разошлась с жизнью, чтобы наша молитва не потеряла постепенно силу под натиском трудной, жестокой жизни, под нападками князя мира сего (Ин 12:31), мы должны влить нашу молитву во все, что составляет нашу жизнь, мы должны бросить ее словно горсть дрожжей в тесто нашей жизни во всем ее объеме.

Если, проснувшись утром, мы бы предстали перед Богом со словами: «Господи, благослови меня и благослови этот начинающийся день!», и потом осознали, что вступаем в новый день творения, в день, которого никогда прежде не было, в день, который расцветает как неизведанная, бесконечно глубокая возможность! Если бы с помощью Божией мы осознали, что вступаем в этот день, чтобы совершать в нем служение христиан в силе и в славе, которые подразумеваются этим званием, как уважительно, как вдумчиво, с какой трепетной радостью, и с какой надеждой, и с какой ласковой любовью мы встречали бы постепенно разворачивающийся перед нами день!

Каждый миг мы оказывались бы в ситуациях, где требуется мудрость и сила, — и мы обращались бы к Господу, где требуется прощение свыше, — потому что мы поступили неверно, или в ситуациях, которые вызывают в нас порыв благодарности, потому что, несмотря на нашу слепоту, нашу холодность, нам было дано поступить так, как мы ни за что не могли бы поступить только собственными силами. Очень часто мы могли бы так поступать, но нам мешают две вещи. Первое — то, что мы не привыкли к молитвенному усилию. Если не делать постоянно этого усилия, если мы не готовы постепенно делать все более неослабевающие усилия, все более постоянные, все более продолжительные, то через короткий срок наша духовная энергия, наша умственная энергия, наша способность собрать внимание, как и наша способность отзываться всем сердцем на возникающие перед нами события и людей, станет замирать.

С другой стороны, в этом научении постоянной молитве, питаемой жизнью, надо действовать с трезвостью, которую нам заповедуют Отцы: надо продвигаться шаг за шагом, помнить, что наряду с подвигом усилия существует дисциплина отдыха, есть мудрое отношение к телу, к сознанию и к воле и что нельзя без перерыва и изо всех сил стремиться к одной цели.

Надо уметь трезво, мудро давать себе отдых, необходимый для того, чтобы действовать со всем напором, всей силой — не только собственной, но и той, что нам дается благодатью свыше. Потому что благодать посылается нам в хрупкий сосуд нашего тела, в хрупкость нашего разума, нашего сердца, нашей воли.

Тут встают разнообразные трудности, в частности маловерие. Кто бы мы ни были, чем бы ни занимались, в нас часто возникает момент сомнения, недостаток глубокой веры. Мы говорим часто: «Заступническая молитва, просительная молитва — более низкий род молитвы. Молитва монаха, молитва христианина, который достиг какой-то зрелости, — молитва благодарения и хвалы». Разумеется, конечная цель и итог таков.

После долгой жизни в духовном и телесном подвиге, когда мы настолько отрешились от всего, что готовы все принимать от руки Божией как драгоценный дар, остается только благодарить Его и петь Ему хвалу. Но достигли ли мы этого уровня? Разве не легче благодарить Господа или воспевать Его, особенно в моменты, когда наше сердце загорается от прикосновения благодати? Разве не легче благодарить Его или петь после, чем с верой просить об исполнении какого-то прошения?

Очень часто люди, вполне способные воспевать и благодарить Господа, не способны совершить акт всецелой веры недвоящимся сердцем, неколеблющимся умом, волей, всецело устремленной к Нему, потому что закрадывается сомнение: «А вдруг Он не отзовется?» Не проще ли сказать: «Да будет воля Твоя!» И тогда все в порядке, потому что воля Божия будет исполнена в любом случае, и я останусь в пределах этой Божественной воли.

Митрополит Антоний Сурожский,

полный текст - https://www.pravmir.ru/myi-povtoryaem-molitvyi-i-dumaem-chto-bog-ih-slushaet/

_______________________________

ПОКРОВ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ: ИСТОРИЯ ПРАЗДНИКА

Во времена, когда Византийская империя была одолеваема врагами в середине X века в городе Константинополе (в царствование императора Льва Мудрого) святому Андрею Юродивому и его ученику Епифанию было видение Покрова Божией Матери. Опасаясь, что империя рухнет под натиском сарацинов, греки во множестве стекались во Влахернский храм к величайшей святыне – ризе Богоматери и Ее омофору.

Во время всенощного бдения в храме молились православные. И вот в четвертом часу ночи видит святой Андрей Юродивый величественную Жену, идущую от Царских Врат. Ее сопровождают св. Иоанн Предтеча, св. апостол Иоанн Богослов и святые в белых одеждах. Когда Она приблизилась к амвону, святой Андрей подошел к Епифанию и спросил; «Видишь ли Госпожу и Царицу мира?» — «Вижу, отец мой духовный», — отвечал тот. В этот момент преклонила Пречистая колена и приступила к молитве. Долгий час молилась Она, обливая слезами Свое Боговидное лицо.

По окончании молитвы сняла Богородица с Себя покрывало, которое носила на Пречистой главе Своей и, держа его с великой торжественностью, распростерла над всем стоящим народом. Доколе была там Пресвятая Богородица, святые Андрей и Епифаний смотрели на чудесное покрывало. После же Ее ухода, сделалось и оно невидимым.

Изумленные чудесным видением, святой Андрей и Епифаний поведали о нем всему народу. В этот день все уходили из храма с духовной радостью и надеждой на помощь Царицы Небесной. И эта надежда вскоре оправдалась: враги без всякого кровопролития отступили от города.

Удивительным стало, что в Византии это событие не приобрело статус большого праздника. Но русские, узнав об этом чуде, так прониклись его глубиной, что установили в Русской Церкви празднование Покрова Богородицы с XII века. Отмечается он 14 (1 – по старому стилю) октября по церковному календарю.

В честь Покрова Богородицы в 1165 году Великим князем Владимирским Андреем Боголюбским был построен один из самых красивых и неповторимых православных храмов — Покрова на Нерли.

Праздник Покрова чтут и поныне. А матери прибегают к молитвенной помощи и просят Богородицу защитить их детей от всех бед и напастей – покрыть их Ее пречистым Покровом.