ПРИХОДСКОЙ  ЛИСТОК                   

Неделя 34-я по Пятидесятнице.  Глас 1

АПОСТОЛЬСКОЕ  ПОСЛАНИЕ:  Кол., 258 зач., III, 12-16.

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ: Лк., 91 зач., XVIII, 18-27.

КОНДАК ВОСКРЕСНЫЙ, глас 1

Воскре́сл еси́ я́ко Бо́г из гро́ба во сла́ве,/ и ми́р совоскреси́л еси́;/ и естество́ челове́ческое я́ко Бо́га воспева́ет Тя́, и сме́рть исчезе́;/ Ада́м же лику́ет, Влады́ко;/ Е́ва ны́не от у́з избавля́ема ра́дуется, зову́щи:// Ты́ еси́, И́же все́м подая́, Христе́, воскресе́ние.

Перевод: Воскрес Ты, как Бог, из гроба во славе и мир с Собою воскресил. И естество человеческое как Бога воспело Тебя, и исчезла смерть. Адам торжествует, Владыка, и Ева ныне, от уз избавляемая, радуется, взывая: «Ты, Христе, всем даруешь воскресение!»

ТРОПАРЬ ВОСКРЕСНЫЙ, глас 1

Ка́мени запеча́тану от иуде́й/ и во́ином стрегу́щим Пречи́стое Те́ло Твое́,/ воскре́сл еси́ тридне́вный, Спа́се,/ да́руяй ми́рови жи́знь./ Сего́ ра́ди си́лы небе́сныя вопия́ху Ти́, Жизнода́вче:/ сла́ва воскресе́нию Твоему́, Христе́,/ сла́ва Ца́рствию Твоему́,// сла́ва смотре́нию Твоему́, еди́не Человеколю́бче.

Перевод: Хотя камень был опечатан иудеями, и воины стерегли пречистое тело Твое, воскрес Ты в третий день, Спаситель, даруя миру жизнь. Потому Силы небесные взывали к Тебе, Податель жизни: «Слава воскресению Твоему, Христе; слава Царству Твоему; слава промыслу Твоему, Единый Человеколюбец!»

 * * * * * * *

МОЛИТВА

Село Струги, где проживает отец Анатолий, тихое, бедное, бревенчатое и славится лишь на всю округу густыми сиреневыми садами. Очень давно какой-то прохожий заверил баб, что дерево сирень от всякого мора охраняет, - ну и приветили это дерево у себя и дали развернуться ему от края до края.

В сиреневую пору села не видно. Если смотреть на него издали, то увидишь одно густое лиловое облако, лежащее на земле.

 В эту пору я ночевал у отца Анатолия. Наши научники и грамотеи считают его "горе-священником", так как и умом он скуден, и образования маленького, и ликом своим неказист, и проповеди у него нескладные, что мужицкая речь.

- Но зато в Бога так верит, - говорили в ответ полюбившие его, - что чудеса творить может!

Меня уверяли чуть ли не клятвою: когда отец Анатолий молится, то лампады и свечи сами собой загораются!

Окна батюшкиной горницы были открыты в сад, на белую ночь, всю в сирени, зорях и соловьях.Отец Анатолий сидел на подоконнике и несколько раз оборачивался в мою сторону - видимо, ждал, когда я засну. Я притворился спящим.

... Отец Анатолий снял с себя затрапезный заплатанный подрясник и облекся в белый, из-под которого видны были дегтярные мужицкие сапоги. Он к чему-то готовился. Расчесывая гребнем рыжевато-пыльную бороду и такие же волосы, рука его вздрагивала. Мне показалось, что по его грубому крестьянскому лицу прошла судорога и между густыми бровями залегло раздумье.

Оглянувшись еще раз на меня, он встал на табуретку, зажег огарок свечи и большой для его маленького роста сумрачной земледельческой рукой стал затеплять перед иконами все лампады.

Темный передний угол осветился семью огнями. Встав перед иконами, отец Анатолий несколько минут смотрел на эти огни, словно любуясь ими. От его созерцательного любования в горнице и в сиреневом саду стало как будто бы тише, хотя и пели соловьи.

И вдруг тишина эта неожиданно вздрогнула от глухого вскрика и тяжелого падения на колени отца Анатолия.

Он приник головою к полу и минут десять лежал без движения. Меня охватило беспокойство. Наконец, он поднимает лицо к Нерукотворному Спасу - большому черному образу посередине и начинает разговаривать с Ним. Вначале тихо, но потом все громче и горячее:

- Опять обращаюсь к Твоей милости и до седьмидесяти седьмин буду обращаться к Тебе, пока не услышишь меня, грешного священника Твоего!..

Подними с одра болезни Егорку!.. Ему, Господи, семь годков всего... Пожить ему хочется... Только и бредит лугами зелеными, да как он грибы пойдет собирать и как раков ловить... Утешь его, мальчонку-то! Возьми его за рученьку! Обними его, Господи, Господи, Господи!.. Один он у родителей-то... Убиваются они, ибо кормилец и отрада их помирает!.. Господи! Как мне легко помыслить о воскресении Твоем, так и Тебе исцелить младенца! Надоел я Тебе, Господи, мольбами своими, но не могу отступить от Тебя, ибо велико страдание младенца!

Отец Анатолий опять приник лбом к полу и уже всхлипом и стоном выговаривал слова: Помоги... исцели... Егорку-то!.. Младенца Георгия!..

Он протянул вперед руку, словно касался края ризы стоящего перед ним Бога. Это было страшно. В бедной вдовьей избе, среди суровой мужицкой обстановки, позолоченной лишь лампадными огнями, священник, похожий на мужика, разговаривает с Богом и, может быть, видит неизреченное Его сияние... Так молиться может только Боговидец. Отец Анатолий положил три земных поклона и как бы успокоился. Несколько минут стоял он молча, изможденный и бледный, с каплями пота на сияющем лбу.

Губы его дрогнули. Он опять заговорил с Богом, но уже тише, но с тем же упованием и твердостью. - Аз недостойный и грешный священник Твой, молил Тебя неоднократно, спасти от зловредного винопития раба Твоего Корнилия... и паки молю: спаси его! Погибает он! Жена его плачет, дети плачут... Скоро в кусочки они пойдут... Не допусти, Господи! Подкрепи его.. Корнилия-то!  Прости такоже раба Твоего Павлушку... т.е. Павлв... Павла, Господи! Я все это Тебе по-деревенски изъясняю... Огрубел язык мой... Так вот, этот Павлушка... по темноте своей... по пьяному делу песни нехорошие про святых угодников пел... проходя с гармошкой мимо церкви, плевался на нее... Ты прости его, Господи, и озари душу его!... Он покается!

И еще, Господи, малая докука к Тебе... Награди здоровьем и детьми хорошими Ефима Петровича Абрамова... Он ведь за свой счет подсвечники в церкви посеребрил и обещает даже ризу мне новую купить, а то моя-то совсем обветшала... в заплатках вся... Благослови его, Милосердый... Он добрый!

О чем же еще я хотел молить тебя? Да. Вот, урожай пошли нам хороший... и чтобы это травы были... и всякая овощ, и плод... А Дарья-то Иванникова поправилась, Господи! Благодарю Тебя и воспеваю пречестное имя Твое!.. Три зимы она лежала в расслаблении и скорби, а теперь ходит и радуется! Вот и все пока... Да!.. еще вот, спаси и помилуй гостя моего, зде лежащего раба Твоего Василия... Ему тоже помоги... Он душою мается... И еще спаси и сохрани... раба Твоего... как это его по имени-то?

 Отец Анатолий замялся и стал припоминать имя, постукивая по лбу согнутым пальцем.

- Ну, как же это его? Вот память-то моя стариковская!.. Да, вот этого... что у Святой горы проживает... И пчельник еще у него... валенки мне подарил... Добрый он... Его все знают... Борода до пояса... у него... Ну, как же это его величают? На языке имя-то!..

 Отец Анатолий постоял перед Господом в задумчивости и кротко сказал Ему:

 - Ты его знаешь, Господи! Ты всех знаешь... Прости меня, Милосердный, за беспокойство... Тяжко, поди, Тебе, Господи, смотреть на нас, грешных и недостойных?

 Отец Анатолий погасил лампады, оставив лишь гореть одну, перед Нерукотворным Спасом.

Проходя к своему соломенному ложу, он остановился около меня и вздохнул:

- Спит человек!.. А спать-то пошел, видимо, не помолившись... Эх, молодость! Ну что тут поделаешь?.. Надо перекрестить его... Огради его, Господи, силою честнаго и животворящего Твоего креста и спаси его от всякого зла...

В.А. Никифоров-Волгин (1901 - 1941)

____________________________________________________

СВЯТЫЕ ОТЦЫ О СОСРЕДОТОЧЕНИИ УМА В СЕРДЦЕ

Стараясь в тщательном трезвении надзирать над нашей мыслительной силой, его правильно творить и ее исправлять, каким другим способом мы можем преуспеть в этом, как не собрав извне рассеянный чувствами ум и введя его внутрь, в это самое сердце, которое есть хранилище помыслов?                                                        Свт. Григорий Палама  

Как понимать выражение "сосредоточить ум в сердце"? Ум там, где внимание. Сосредоточить его в сердце-значит установить внимание в сердце и умно зреть пред собой присущего невидимого Бога, обращаясь к Нему со славословием, благодарением и прошением, наблюдая при этом, чтобы ничто постороннее не входило в сердце. Тут вся тайна духовной жизни.

Надо из головы сойти в сердце. Теперь у вас помышление о Боге в голове. А сам Бог как бы вне-выходит, что это работа внешняя. Пока вы в голове, мысли не улягутся покойно, все будут в смятении… Уединение да чтение-два крыла в этом занятии.

Помнится мне, что вы писали, что от внимания голова даже болит. Да, если только головой работать, а когда сойдете в сердце, никакого труда не будет, голова опустеет-и помыслам конец. Они все в голове и один за другим гонятся, и управиться с ними нет возможности. Если же найдете сердце и сумеете стоять в нем, то всякий раз, как начнут смущать помыслы, стоит только низойти в сердце-и помыслы разбегутся. Это будет уютный уголок, безопасное пристанище. Не поленитесь низойти. В сердце-жизнь, там и жить надо. Не думайте, что это дело совершенных. Нет. Это дело всех, начинающих искать Господа.                                                                                 Свт. Феофан Затворник

Упражнение молитвой Иисусовой имеет два главнейших подразделения, или периода, оканчивающиеся чистой молитвой, которая увенчивается бесстрастием, или христианским совершенством, в тех подвижниках, которым Богу благоугодно дать его.

В первом периоде предоставляется молящемуся молиться при одном собственном усилии; благодать Божия, несомненно, содействует молящемуся благонамеренно, но она не обнаруживает своего присутствия. В это время страсти, сокровенные в сердце, приходят в движение и возводят делателя молитвы к мученическому подвигу, в котором поражения и победы непрестанно сменяют друг друга, в котором свободное произволение человека и немощь его выражаются с ясностью.

Во втором периоде благодать Божия являет ощутительно свое присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно или, что то же, без развлечения, с сердечным плачем и теплотой; при этом греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом.

Соединение ума с сердцем есть соединение духовных помыслов ума с духовными ощущениями сердца. Не только всякое греховное чувствование и всякий греховный помысел, но и все естественные помыслы и ощущения, как бы они ни были тонки и замаскированы мнимой праведностью, разрушают соединение ума с сердцем, поставляют их в противодействие друг другу. При уклонении с духовного направления, доставляемого Евангелием, тщетны все пособия и механизмы: сердце и ум никогда не соединятся между собою.                                                                                                                                                                                                               Свт. Игнатий Брянчанинов