Неделя 4-я по Пасхе, о расслабленном. Глас 3.

АПОСТОЛЬСКОЕ  ПОСЛАНИЕ:  Деян., IX, 32-42.

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ: Ин., V, 1-15. 

Тропарь апостолу Симону Зилоту, глас 3

Апо́столе святы́й Си́моне,/ моли́ ми́лостиваго Бо́га,/ да прегреше́ний оставле́ние// пода́ст душа́м на́шим.

Перевод: Апостол святой Симон, умоли милостивого Бога, да согрешений прощение подаст Он душам нашим.

Кондак апостолу Симону Зилоту, глас 2

Изве́стно прему́дрости уче́ния в душа́х благоче́ствующих поло́жшаго/ во хвале́нии ублажи́м, я́ко Богоглаго́ливаго вси Си́мона:/ престо́лу бо сла́вы ны́не предстои́т и со Безпло́тными весели́тся,// моля́ся непреста́нно о всех нас.

Перевод: Учения премудрости твердо в души благочестивых вложившего хвалами все прославим богословесного Симона: ибо он престолу славы ныне предстоит и с бесплотными Силами веселится, ходатайствуя непрестанно о всех нас.

* * * * *

КАК ЖИТЬ С САМИМ СОБОЙ

Доклад на Епархиальном Съезде 1989 г.

Когда я предложил темой нашего Съезда в этом году «Как жить с самим собой», я имел в виду две вещи. Во-первых, многим из нас по большей части почти всегда «неуютно» с самими собой; мы недовольны собой, у нас ощущение острой неудачи, банкротства; а когда вместо недовольства и неудачи мы гордимся собой и чувствуем, что преуспели, то это, может быть, еще хуже.

Во-вторых, есть присловье, что мы можем дать, будь то Богу, будь то людям, только то, чем мы обладаем сами. Если мы не владеем собой, если мы не хозяева самих себя, мы никак не можем отдать себя; для того чтобы дать себя, надо владеть собой.

И вот я хочу продумать вместе с вами некоторые пути и способы, как мы можем понять, кто мы есть, и некоторые пути и способы, как, исходя из такого самопознания, действовать дальше.

И я хотел бы начать с чего-то, что еще не было затронуто на этом Съезде: когда мы говорим о самопознании, о том, чтобы понять, прозреть, каковы мы есть, мы чаще всего говорим о том, чтобы докопаться до всего, что в нас есть плохого, неладного. По моей привычке говорить примерами, мне такой подход напоминает нечто, что я видел в один прекрасный весенний день много лет назад: воздух был чистый, небо было голубое, деревья были в цвету, птицы пели, и вот я видел, как в маленьком дворике перед приходским домом одна старушка нырнула с головой в помойный жбан, разыскивая обрывки бумажек, потому что она помирала от любопытства, что приходит в этот дом и что из него выходит.

И для меня это действительно картина того, как множество людей старается докопаться до знания самих себя: это попытка с головой нырнуть в зловонный скарб, который накопился за долгую жизнь, тогда как кругом весна, кругом красота, кругом свет. И мне кажется, что это в огромной мере поощряется многими духовными писателями, духовенством и общим подходом верующих, которые считают своим долгом непрерывно охотиться за злом, за грехом, чтобы найти, что есть неправильного, и его исправить. И я не думаю, что такой подход может принести какие-то плоды или пользу. Я вам дам другой пример.

Если бы нам подарили древнюю картину или икону, поврежденную временем, обстоятельствами, небрежностью или злой волей людей, мы можем отнестись к ней двояко: разглядеть всё, что в ней испорчено, и плакаться об этом; и тогда — это всё, что мы можем сделать. Или же мы можем всмотреться в то, что осталось от первоначальной красоты изображения; и вглядевшись очень долго, очень внимательно, вобрав в себя, отождествившись со всей красотой, которую мы можем в ней прозреть, если мы только способны на такой труд, мы могли бы начать восстанавливать то, что разрушено, как бы распространяя на поврежденные части ту красоту, которая все еще есть.

Мне кажется, что это очень положительный способ обходиться с тем неладным, что в нас есть, — а именно, начав с той красоты, которая есть в нас. Потому что не может христианину придти на ум, чтобы образ Божий, запечатленный в нас в акте сотворения, мог бы быть до конца искоренен или уничтожен: он есть. Мы — как иконы поврежденные, но все же иконы; мы всё равно дороги Богу, мы всё равно для Него значительны и, в сотрудничестве с Ним, мы можем сделать что-то ради этой красоты.

В порядке примеров я хотел бы привести еще один образ. Я помню, я разговаривал раз с одним скульптором, и он мне сказал: Часто люди воображают, что скульптор берет глыбу камня, или мрамора, или кусок слоновой кости, придумывает, что он мог бы в него спроектировать, и начинает обтачивать, обтесывать, соскабливать все, что не соответствует его видению. Это, сказал он, не так. Настоящий скульптор смотрит на материал, и, глядя на материал, он вдруг — или постепенно — обнаруживает красоту, уже заключенную в нем, и тогда начинает расчищать, высвобождать эту красоту от всего, что нам и ему мешает ее видеть.

 Иными словами, статуя уже внутри материала, красота уже внутри; и цель работы — освободить ее от того, что закрывает ее от нас. Это как бы перекликается со словами Ефрема Сирина, который в своих писаниях говорит, что, когда Бог призывает человека к бытию, Он вкладывает в самые его глубины всё Царство Божие. И цель жизни в том, чтобы копать, копать неустанно, копать осторожно и бережно, копать с надеждой и радостью, пока мы не доберемся до этого потаенного сокровища и не усвоим его, не отождествимся с ним.

 Все это говорит о том, чтобы мы разыскивали красоту, несмотря на изуродованность, которая сначала бросается в глаза. Мы часто склонны задерживаться на видимости и за ней не прозреваем сущности. Когда мы с кем-то встречаемся — или смотрим на самих себя! — мы видим или то, что повреждено, или же какую-то внешнюю привлекательность. Но нужен большой опыт — я не говорю о его продолжительности, но о внутренней опытности — чтобы за поверхностными слоями мелочей, обыденности или же положительного уродства прозреть ту красоту, которую видит Бог. Отец Евграф Ковалевский говорил, что, когда Бог смотрит на нас, Он не выискивает наши успехи или неудачи, которые могут быть, а могут и не быть; но в наших глубинах Он видит Свой Лик, запечатленный в нас Свой образ…

 Митр. Антоний Сурожский

______________________________________________________________________________________________________________________

ПРОПОВЕДЬ В НЕДЕЛЮ О РАССЛАБЛЕННОМ

Сегодня праздник всех нас – расслабленных. Сегодня, братья и сестры, мы в какой-то степени отмечаем день своего Ангела, свой праздник. Кто из нас может похвастаться, что он силен, мужественен, переносит все напасти века сего, исполняет все заповеди Христовы? Избави Господи, если такой стоит посреди нас – хуже не придумаешь праведника или сильного человека! Апостол Павел говорил: «Я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо когда я немощен, тогда силен». И лишь одного апостол не лишал себя – твердой веры и несомненного упования на Спасителя. «Сила Божия совершается в немощи!»

Как понять это неверующему в Бога миру, который проповедует иллюзорное всемогущество человека?

Расслабленные братья и сестры! Порадуемся тому, что мы хотя бы сознаем себя таковыми! Господь пришел в мир спасти расслабленных грешников, а мы – среди них. Сильные распяли Иисуса Христа, и Господь попустил им эту страшную, безумную силу – распять Бога. Когда мы с вами становимся гордыми, самоуверенными, то повторяем это страшное преступление богоборцев – распятие Спасителя.

Признаем же себя тем, что мы есть на самом деле. Апостол Иаков пишет: «Что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий». Как бы гордыня наша ни восставала против этого, взглянем беспристрастно на мироздание: на мириады планет, на тысячи поколений, бесконечно сменяющих друг друга, на миллиарды людей, стирающихся из памяти потомков и ближних своих.

Вот у меня был друг, которому я обязан очень многим, и верой своей в первую очередь. Он умер 12 лет назад, и я думал, никогда не забуду его, буду всегда поминать его, уж на литургии-то обязательно. И вдруг с ужасом осознаю, что одна литургия прошла, другая, а я его, одного из самых дорогих для меня людей, и не помянул. И мне страшно стало за свою духовную расслабленность, за неблагодарность человеку, который столько сделал для меня. А каждый ли день мы поминаем с должной ревностью родителей наших – живых и усопших? А каждый ли день мы вспоминаем о своем спасении – о главном, ради чего мы живем?

Но все же внутри нас что-то безошибочно подсказывает нам, что человек – это нечто большее, чем пар… Жизнь наша – да, скоротечна и иссыхает, как трава под жарким южным солнцем. Помните в Псалтири: дни человеческие, «яко цвет сельный, тако отцветет». Но вот душа – неповторимая личность человеческая, которую создал Бог, – ее история во времени и в вечности совсем другая. Если душа соединяется со своим Творцом и Богом, то она становится самым прекрасным, самым драгоценным из всего, что есть на земле. В памяти Божией, у Бога такая душа получает не просто жизнь, а жизнь «с избытком», как пишет апостол Павел. Он не может человеческими словами по-другому выразить раскрывшуюся ему тайну будущего века. И тот же апостол Павел говорит: «На сердце человеку не приходило и ухо человеческое не слышало, что уготовал Бог любящим Его».

В жизни каждого из нас еще не раз будут минуты немощей и падений, и того, что мы называем расслаблением. Они могут тянуться многие годы, как у того расслабленного у Овчей купели, о котором повествует Евангелие. Этот расслабленный много лет пролежал, ожидая исцеления. Но он веровал, что придет посланник Божий и исцелит его.

Только бы нам никогда не признать себя самих сильными, потому что сила наша – это только Христос. Только бы нам никогда не признать себя несокрушимыми и не подверженными греху, потому что мы – всего лишь падшие люди. И только бы нам никогда не потерять веру во Христа, потому что Господь Иисус Христос бесконечно могуществен и имеет власть не только от временных страстей и бед спасти нас. Господь, «смертью смерть поправ», может даровать вечную жизнь и нам, которые когда-то окажутся во гробе, извести нас из этого вечного и последнего расслабления.

Не будем высоко мудрствовать о себе, не будем удивляться нашим немощам, не будем впадать от них в отчаяние и уныние. Будем искренне, изо всех наших сил, стремиться к исправлению, подвизаясь против зла и греха, живущих в нас. Будем твердо верить, что в этом поможет нам Господь наш Иисус Христос. Он любит нас, потому что мы – Его дети. Нас, признающих себя расслабленными и просящих помощи у Отца нашего Небесного, Господь не оставляет, но вселяет в нас Свою несокрушимую силу. Только этим мы сильны – так же, как только этим были сильны все апостолы, исповедники, преподобные и мученики.

Архимандрит Тихон (Шевкунов)