Неделя 15-я по Пятидесятнице, по Воздвижении. Глас 5

АПОСТОЛЬСКОЕ  ПОСЛАНИЕ:  Гал., 203 зач., II, 16-20.

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ:   Ин., 9 зач., III, 13-17

ТРОПАРЬ ВОСКРЕСНЫЙ, глас 6

А́нгельския си́лы на гро́бе Твое́м,/ и стрегу́щии омертве́ша,/ и стоя́ше Мари́я во гро́бе,/ и́щущи Пречи́стаго Те́ла Твоего́./ Плени́л еси́ а́д, не искуси́вся от него́;/ сре́тил еси́ Де́ву, Да́руяй живо́т.// Воскресы́й из ме́ртвых, Го́споди, сла́ва Тебе́.

Перевод: Ангельские Силы – при гробе Твоем, и охранявшие его омертвели, а Мария стояла в гробнице и искала пречистое тело Твое. Ты опустошил ад, не потерпев от него, Ты встретил Деву, Дарующий жизнь. Воскресший из мертвых, Господи, слава Тебе!

КОНДАК ВОСКРЕСНЫЙ, глас 6

Живонача́льною дла́нию/ уме́ршия от мра́чных удо́лий,/ Жизнода́вец, воскреси́в все́х Христо́с Бо́г,/ воскресе́ние подаде́ челове́ческому ро́ду:/ е́сть бо все́х Спаси́тель,// Воскресе́ние и Живо́т, и Бо́г все́х.

Перевод: Живоначальною Своею дланию из мрачных глубин всех умерших воскресив, Податель жизни Христос Бог, воскресение даровал человеческой природе, ибо Он – Спаситель всех, Воскресение и Жизнь и Бог всего!

* * * * * * *

МИТРОПОЛИТ СУРОЖСКИЙ АНТОНИЙ.

КАКАЯ НАИБОЛЬШАЯ ЗАПОВЕДЬ?

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Сегодня Христос дает нам или, скорее, напоминает нам о двух основных заповедях: о том, чтобы любить Бога всем нашим сердцем, всем нашим умом, всеми нашими силами, (то есть всей властью и способностью любить, какие нам даны) и ближнего своего любить, как самого себя.

Когда мы слышим слово заповедь, мы всегда воспринимаем его как приказ о том, что мы должны сделать, а если не сделаем, то понесем ответственность, последует возмездие: но это слово имеет более широкий смысл. Оно означает завещание Божие нам, когда, сотворив нас, Он одарил нас свободой, способностью стоять на собственных ногах, дал нам власть выбора и власть следовать нашему призванию или отвернуться от него. И вот, это не приказание от Бога: это как бы напутствие или завещание в том смысле, в котором человек, когда умирает, оставляет завещание, чтобы его наследники его выполнили.

Было бы во мне желание уметь любить Бога и умом, и сердцем, и всей силой любви, какая только может сыскаться во мне!.. Но я знаю, что даже не стремлюсь любить Его с таким совершенством, с такой полнотой самоотдачи. Как странно и как печально – быть любимыми так, как нас любит Бог, и отзываться двоящимся сердцем... Он так нас любит, что призывает нас к бытию, и берет на Себя риск, потому что Он отдает нам Свою любовь, зная, что она может быть отвергнута. А мы все знаем, что значит открыть свое сердце человеку – и быть отвергнутым: ты мне не нужен; может, ты и любишь меня, – мне-то что?! Я хочу быть свободным, я хочу быть самим собой, к чему мне твоя любовь...

Мы также можем познать меру Божией любви к нам по дару Его нам во Христе: Он стал человеком, Он стал одним из нас, Он называет нас Своими братьями и сестрами, Он отдает Свою жизнь за нас! Если кто-либо (он, она) положит свою жизнь за друга, за глубоко любимого человека, тем более за человека, который даже не отдает себе отчета об этой жертве, мы были бы озадачены и потрясены, мы бы остановились и задумались, мы поставили бы себе вопросы: Как же возможно, что мне нечем, что во мне нет ничего, чем ответить на дар Христов, – на то, что не только предложено, но и дано такой ценой?! И тем не менее, я знаю о себе самом, что это так; и я думаю, что нет среди нас никого, кто не отдавал бы себе отчета, что даже и не стремится поистине любить Бога всем своим умом, всем своим сердцем, всей силой любви, всей мощью, какая только есть!

И вот дальше нам дано слово, предостережение святого Иоанна Богослова в одном из его Посланий: если кто говорит я люблю Бога, но не любит своего ближнего, тот лжет; потому что как может он говорить о любви к Богу невидимому, неосязаемому, когда он даже неспособен любить своего ближнего, который конкретен, осязаем, чья нужда вопиет к нему, чья любовь предложена, подчас так щедро, подчас так робко?

И вот вторая заповедь Христа, второе слово жизни, которое Он нам предлагает: если ты хочешь научиться, как любить Бога, хотя бы зачаточно, – научись любить своего ближнего. Но как? Тотчас же, в нашей заносчивости, мы думаем, как бы нам возлюбить ближнего великодушно, героически, жертвенно: Христос же говорит: Люби ближнего, как самого себя. Что это означает?

Прежде всего, на самом простом материальном уровне, это означает, что чем бы ты ни обладал, чем бы ты ни пользовался от жизни, позаботься, чтобы хоть один человек, один-единственный человек получил бы от тебя столько же, сколько ты берешь от жизни... И это может нас повести очень-очень далеко, потому что ничего подобного мы не делаем. Если подумать о том, сколько мы берем, и берем, и берем, и требуем, и снова требуем, а потом сказать: Хорошо! Каждое мое требование – требование моего ближнего; все, что я беру – должно быть дано той же мерой моему ближнему, хотя бы одному человеку! – то как щедра была бы жизнь! И если мы научимся этому, то очень возможно, что мы научимся любить и Бога.

И сегодняшнее Евангелие нам дает указание об этом: любить нашего ближнего, любить даже самого дорогого из ближних всем сердцем, щедро мне (и каждому из нас) мешает моя сосредоточенность на себе самом. Нет другого пути, чтобы научиться любить кого бы то ни было, кроме как отрешиться от себя.

И именно это говорит Христос: отвернись от себя! Отвернуться от себя означает именно это: вместо того чтобы жить для себя, не глядя ни на что другое, не сосредотачиваясь ни на чем другом – отвернись, посмотри, как широка жизнь, как глубока, как богата! Отвернись от себя и посмотри; вглядись в человеческие лица, вглядись в человеческие обстоятельства: вглядись в человеческие нужды, вглядись в человеческую радость ! Посмотри и увидь! – и оторвись от себя самого. И тогда ты сможешь увидеть других, какими они есть, видеть их нужду, видеть их голод, их радость, их нищетность, – и тогда ты сумеешь дать, дать. Сначала немножко: а потом чем больше ты будешь давать, тем больше сможешь давать, и любить, как любишь самого себя, той же мерой. Каждый из нас жаждет полноты жизни, исполнения, чуда жизни, – дадим его другому!

И когда мы научимся отворачиваться от себя, чтобы давать другим, мы увидим, что наше сердце стало способным повернуться к Богу открыто, любовно, благодарно, радостно!

Это начало: эта заповедь Христа люби ближнего, как самого себя, дана слабейшим из нас, потому что каждый из нас, в конечном итоге, никого не любит лучше, чем самого себя, самоё себя. Так что вот самая простая мера. Мы знаем, что нам делать! Мы знаем, как, сколько, с какой полнотой – так сделаем же! И тогда, освободившись от порабощения, от рабства самим себе, мы увидим, как широко наше сердце, как сильно и как многих мы можем любить, и как мы можем начать любить Бога истинно, всем нашим умом, всем нашим сердцем, всей нашей силой любви в нашей хрупкости. Потому что не сила составляет сущность любви, а хрупкость, уязвимость того, той, кто отдает себя щедро, застенчиво, радостно. Аминь.

1 октября 1989 г.

* * * * * * *

СВЯТИТЕЛЬ ИННОКЕНТИЙ, МИТРОПОЛИТ МОСКОВСКИЙ И КОЛОМЕНСКИЙ, АПОСТОЛ СИБИРИ И АМЕРИКИ

 6 октября 1977 года святитель Иннокентий был прославлен Русской Православной Церковью в лике святых. Обращенная к нему молитва начинается так: «О, пастырь добрый и учитель премудрый, к тебе, как дети к отцу, прибегаем и молимся, поминая твою любовь к людям».

 Святитель Иннокентий, будущий митрополит Московский (в миру Иван Евсеевич Попов) родился под Иркутском в бедной семье пономаря. В шесть лет мальчик осиротел и был отдан на воспитание дяде. К восьми годам уже читал он в храме Апостол, да так, что «доставлял прихожанам большое утешение». В девять лет его отдали в Иркутскую семинарию, где отличался от сверстников прекрасными познаниями в грамматике, поэзии, риторике, истории, философии и богословии, имел большую склонность к механике и плотницкому делу, унаследованную от дяди, и считался лучшим воспитанником.

Женившись, получил один из самых благополучных приходов в Иркутске - в  Благовещенской церкви. И вдруг изъявил желание ехать служить на остров Уналашку, к алеутам, просвещать их светом Христовой веры. Служить там никто не хотел - далеко, суровые условия, да и сам отец Иоанн сначала не собирался туда ехать. Но встретился ему однажды тамошний житель и стал рассказывать об усердии алеутов к молитве и слушанию Слова Божия. «Вы не поверите, - говорил он, - как алеуты усердны в вере. И в мороз, и в снег они с охотою идут к заутрене в часовню, которая состроена из досок и не имеет печки, и стоят иногда даже и босые, не переступая с ноги на ногу до тех пор, пока читают заутреню». Слова эти как стрелою уязвили сердце священника, и загорелся он желанием ехать служить к таким людям.

 На Алеутские острова – место своего нового служения - отец Иоанн с матушкой, ждавшей малыша, и всем семейством добирался год – такой трудной была дорога. Более 1000 км верхом на лошадях, через густые леса, порой по болоту; порой взбираясь на крутые каменистые горы, пришлось преодолеть путешественникам, пока не услышали они, наконец, глухой рёв волн – то было Охотское море. Однако после долгого и трудного пути, суровое плавание до Уналашки показалось путникам почти приятной прогулкой.

 По размерам приход отца Иоанна был сравним с территорией заурядного европейского государства или российской губернии, но здесь не было ни одного храма, и построить его было некому, алеуты строить не умели. Вот когда ему пригодилось знание плотницкого дела, которому он научился у дяди!

 45 лет святитель Иннокентий отдал делу просвещения народов Камчатки, Алеутских островов, Северной Америки, Якутии и Хабаровского края. Он крестил десятки тысяч людей, никогда никого к тому не принуждая, напротив, терпеливо выжидая добровольного желания искавших Крещения и подвергая их самому строгому испытанию. Особенно утешительными для него были обращения язычников, которые сначала сопротивлялись обращению, а затем сами являлись с мольбой о Крещении.

 Он строил храмы, устраивал школы, в которых сам же преподавал по им же самим составленным учебникам, обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремёслам, посадил единственную на совершенно безлесном архипелаге рощу деревьев, построил училище на 22 ученика, больницу, воспитательный дом для сирот и дома для местных жителей

Однажды на острове вспыхнула эпидемия оспы, унесшая жизни половины туземного населения. Во многом заботами отца Иоанна были сделаны прививки, эпидемия была остановлена, а население обучено прививать оспу. Дикари полюбили его.

Бесстрашие его было изумительным. На собаках, или переплывая от острова к острову по океанским волнам на утлом челноке, преодолевал он иногда до 5000 км и бывал в местах, которые ранее из-за отдаленности архипастыри никогда не посещали.

Во время поездок он изучал язык, быт, нравы народов, среди которых проповедовал, изобрёл для алеутов азбуку, грамматику, составил алеутско-русский словарь, переводил священные книги. Когда алеуты увидели на своем языке Катехизис, то даже старики начали учиться грамоте, чтобы читать на своем родном языке. Его книга «Указание пути в Царствие Небесное», выдержала впоследствии более 40 изданий на разных языках малых народов Сибири. Поистине, он был их благодетелем и наставником.

Совершив путешествие по Амуру, святитель обосновал необходимость заселения его берегов: «Главная и важнейшая из отдаленных целей занятия левого берега Амура, по мнению моему, есть та, чтобы благовременно и без столкновений с другими державами приготовить несколько мест для заселения русских, когда для них тесно будет в России, а это может быть очень в непродолжительном времени… За 200 лет и даже менее кто бы мог думать, что из Германии и Ирландии должны будут переселяться люди в Америку? Следовательно, заблаговременно приготовить место для будущих поселений отнюдь не лишне и не безрассудно, напротив того, надобно это сделать как можно скорее, дабы кто-нибудь из европейцев не предупредил нас».

 Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено государем императором: город Благовещенск был назван так в память начала служения святителя Иннокентия в Благовещенской церкви Иркутска.

 Понимая, что одному ему со всё возраставшей паствой не справится, отец Иоанн поехал в Санкт-Петербург и Москву добиваться увеличения штата священников. Преосвященный Филарет, тогдашний митрополит Московский, с первого взгляда полюбил трудолюбивого проповедника. Филарет с удовольствием слушал его дивные рассказы о жизни среди алеутов. Не раз они беседовали наедине. Вскоре скончалась супруга отца Иоанна, и митрополит Филарет убедил его принять монашество. Протоиерей Иоанн Вениаминов стал монахом Иннокентием и уже через несколько месяцев был возведён в сан архиепископа. Ему досталась огромная, самая большая епархия в России - Камчатская, Курильская и Алеутская. И снова он открывает храмы и часовни, переводит на местные языки священные и богослужебные книги, учит инородцев Слову Божию. Теперь это не только алеуты и колоши, но и эскимосы, чукчи, камчадалы (ительмены), коряки, айны, тунгусы.

 В 1867 году скончался митрополит Филарет и архиепископ Иннокентий был назначен на его место. Иннокентию 71 год. Он почти совсем ослеп, но не изменяет себе: создано Миссионерское общество, Московский Покровский монастырь преобразован в миссионерский, в 1870 году учреждена Японская Православная Духовная Миссия во главе с архимандритом Николаем Касаткиным (впоследствии святитель Николай Японский), которому святитель Иннокентий передал многое из своего духовного опыта, построена церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Московской духовной академии.

 Святитель Иннокентий преставился ко Господу 31 марта 1879 года ст.ст., в Великую Субботу. Мощи святителя Иннокентия находятся в Успенском соборе Троице-Сергиевой Лавры.

 Наш современник протоиерей Глеб Каледа написал о нём такие слова:

 «Перед его жизнью бледнеют биографии Ф. П. Литке, Н. М. Пржевальского, П.К. Пахтусова, Г. И. Потанина, П. И. Козлова, Г. Я. Седова, В. К. Арсеньева и многих отечественных и зарубежных географов-путешественников…»

А немецкий историк миссионерства Й. Глацик писал о святителе Иннокентии так:

 «Аляска и Алеуты, Камчатка и Курилы, Восточная Сибирь от Лены до Берингова моря и российский Дальний Восток севернее Амура и восточнее Уссури до Японского моря — вот арена трудов без сомнения величайшего миссионера, которого когда-либо произвела Русская Православная Церковь, -. - Юность в нищете и нужде, миссионерская жизнь, наполненная тяжелым трудом и препятствиями, старость в почете и наградах — таким был путь сибирского мальчика-служки, который умер митрополитом Московским. Ремесленник и художник, лингвист и естествоиспытатель, богослов и душепопечитель, монах и архиерей — всем этим в одном лице был Иннокентий Вениаминов»