СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ. ПАСХА.

АПОСТОЛЬСКОЕ ПОСЛАНИЕ: Деян., I, 1-8.

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ: Ин., I, 1-17.

Тропарь Пасхи, глас 5

Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.

Кондак Пасхи, глас 8

Áще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу/ и воскре́сл еси́, я́ко Победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся!/ и Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.

* * * * *

АРХИМАНДРИТ САВВА (МАЖУКО). НЕИЗБЕЖНОСТЬ ПАСХИ

«Христосоваться, значит, целоваться щёчками». Так сказал один малыш. А малыши, как известно, знают толк в поцелуях. Дети охотно целуются, их пухлые щёчки будто нарочно созданы для целования. В малышах живёт какая-то естественная нежность, заразительная настолько, что, видя этот «румяный пузырь», даже самый суровый взрослый не может удержаться от улыбки или объятий.

Что вы будете делать, если встретите на улице потерявшегося котёнка? У некоторых взрослых такая встреча сразу обращается в этическую проблему, толкает к смелым обобщениям, безвозвратно увлекая в лабиринты теодицеи. А малыш, скорее всего, просто запихнёт котёнка за пазуху, под рубашку и потащит домой.

Мы говорим «за пазухой». Для нас это просто тёплое и безопасное место. «Жить, как у Христа за пазухой» — это выражение я слышу с детства, оно означает высшую степень безопасности и благополучия. Эта фраза, скорее всего, была рождена христианским мироощущением. Нам это так знакомо: потеряться и быть найденным, быть спрятанным в тепле у самого сердца Бога.

Церковь жива Пасхой. Пасха – в сердцевине нашего церковного года. Православное богослужение живёт памятью Пасхи, Пасхой мы «живём и движемся и существуем». И при этом так странно, что в нашей традиции нет иконы Пасхи. Потому что Пасха есть тайна будущего века. Пасха началась здесь, но «еще не открылось, что будем». Вместо иконы Пасхи у нас есть образ «Сошествие во ад»: Христос в лучезарных ризах стремительно снисходит в глубины преисподней, попирая её врата Своими стопами и тянет руки к детям Адама. В этом жесте – всё.

Бог тянется к людям – в этом тайна Пасхи.

Апостол Павел верил, что Его «подобрал» воскресший Христос: «А после всех явился и мне, как некоему извергу» (1Кор 15:8). А ведь явление на дороге по пути в Дамаск произошло спустя довольно времени после Воскресения.

Невозможно стать верующим, не встретив Бога. Но эта встреча и есть Пасха. С Пасхи всё начинается, и всё ведёт к Пасхе, к Пиру Царствия, где каждый найдёныш отдохнёт на груди у Бога.

Мы у Христа за пазухой, и Христос у нас за пазухой. Ведь тот маленький крестик, который мы получаем в день крещения, мы носим не на шее, а на груди. Распятие покоится в том месте, которое называется греческим словом «колпос», отчего епископские панагии и иерейские кресты в древности назывались «энколпион» — то, что покоится на груди.

Перевод слова «колпос» знаком нам по притче о богаче и Лазаре: по ту сторону гроба Лазарь оказался на лоне Авраамовом: «кэ Лазарос эн тис колпис авту» (Лк 16:23). Лазарь почивал не в недрах Авраама, как может показаться и не на руках праотца. Слово «колпос» поминали, когда описывали трапезу, потому что в древности на Востоке пировали полулёжа, облокотившись на левую руку, почивая по двое на особых коврах или диванах, так что один из пирующих мог положить голову на грудь другого. Это место на груди и называлось «колпос». Богач в аду увидел пирующих праведников, и нищий и презренный Лазарь спокойно почивал на груди у самого патриарха Авраама.

Любимый ученик Христа, апостол Иоанн, на Тайной Вечери возлежал на груди Иисуса – здесь евангелист тоже употребил знакомое нам слово.

Пасха – грядущий Пир Царствия, на котором каждый ученик – любимый, каждый найдёныш – на лоне Спасителя.

Слово «пасха» — плод неожиданного наслоения двух похожих слов из двух непохожих языков: еврейского «песах» — «прошел мимо» и греческого «пасхо» — «страдаю», «претерпеваю».

Для христиан древности Пасха это единство Страстей и Воскресения. Они созерцали Вокресение неотрывно от Страданий – Пасха Крестная и Пасха Воскресения.

Предательство Иуды – Пасха. Суд у Пилата – Пасха. Терновый венец – Пасха.

Ангел у гроба – Пасха. Слёзы Магдалины – Пасха. Уверение Фомы – Пасха.

Пасха началась преломлением хлеба в Сионской горнице.

В преломлении хлеба узнали ученики воскресшего Господа.

Пасха – это Пир Царствия, который уже начался, и которому мы приобщаемся уже здесь на каждой литургии. Пасха в единстве страдания и отрады, труда и утешения, и невозможно попасть на грудь Учителя, не пройдя своей пасхи крестной.

Пасха неизбежна. А это значит, что каждому предстоит пройти свою голгофу, вынести поцелуй своего иуды, выпить до последней капли всё то, что доверил мне пережить мой Создатель. Но всё непременно закончится Пасхой Воскресения и торжества жизни и правды.

Положено мне страдать и пройти сквозь смерть – пройду, потому что Сам Господь освятил для меня этот путь.

Поэтому сказать «Христос воскресе» то же, что сказать «всё будет хорошо».

Верить в Пасху – доверять Богу.

Верить в Пасху – быть готовым пройти путём Христа.

Верить в Пасху – знать, что, в конце концов, всё будет хорошо, обязательно хорошо!

Верить в Пасху – не бояться страданий, смотреть на них весело, твёрдо зная, что жизнь стоит того, чтобы быть прожитой!

Пасха неизбежна. Пир уже начался.

https://www.pravmir.ru/neizbezhnost-pashi/

*****

А. КУПРИН. ПАСХАЛЬНЫЕ КОЛОКОЛА.

Быстро-быстро промчались впечатления вчерашнего дня и Великой ночи: плащаница в суровой холодной темноте собора, воздержание от еды до разговения, дорога в церковь, в тишине и теплоте апрельского синего вечера, заутреня, крестный ход, ликующая встреча восставшего из гроба Христа, восторженное пение хора, подвижная, радостная служба, клир в светлых сияющих парчовых ризах, блеск тысяч свечей, сияющие лица, поцелуи; чудесная дорога домой, когда так нежно сливаются в душе усталость и блаженство, дома, огни, добрый смех, яйца, кулич, пасха, ветчина и две рюмочки сладкого портвейна; глаза слипаются; в доме много народа, поэтому тебе стелют постель на трех стульях, поставленных рядком; погружаешься в сон, как камень падает в воду.

Утром проснулся я, и первое, еще не осознанное впечатление большой — нет! — огромной радости, которой как будто бы пронизан весь свет: люди, звери, вещи, небо и земля. Побаливает затылок, также спина и ребра, помятые спаньем в неудобном положении на жесткой подстилке, на своей же кадетской шинельке с медными пуговицами. Но что за беда? Солнце заливает теплым текучим золотом всю комнату, расплескиваясь на обойном узоре. Господи! Как еще велик день впереди, со всеми прелестями каникул и свободы, с невинными чудесами, которые тебя предупредительно ждут на каждом шагу!

Как невыразимо вкусен душистый чай (лянсин императорский!) с шафранным куличом и с пасхой, в которой каких только нет приправ: и марципан, и коринка, и изюм, и ваниль, и фисташки. Но ешь и пьешь наспех. Неотразимо зовет улица, полная света, движения, грохота, веселых криков и колокольного звона. Скорее, скорее!

На улице сухо, но волнующе, по-весеннему, пахнет камнем тротуаров и мостовой, и как звонко разносятся острые детские крики! Высоко в воздухе над головами толпы плавают и упруго дергаются разноцветные воздушные шары на невидимых нитках. Галки летят крикливыми стаями… Но раньше всего — на колокольню!

Все ребятишки Москвы твердо знают, что в первые три дня Пасхи разрешается каждому человеку лазить на колокольню и звонить, сколько ему будет удобно. Даже и в самый большой колокол!

Вот и колокольня. Темноватый ход по каменной лестнице, идущей винтом. Сыро и древне пахнут старые стены. А со светлых площадок все шире и шире открывается Москва.

Колокола. Странная система веревок и деревянных рычагов-педалей, порою повисших совсем в воздухе, почти наружу. Есть колокола совсем маленькие: это дети; есть побольше — юноши и молодые люди, незрелые, с голосами громкими и протяжными: в них так же лестно позвонить мальчугану, как, например, едучи на извозчике, посидеть на козлах и хоть с минуту подержать вожжи. Но вот и Он, самый главный, самый громадный колокол собора; говорят, что он по величине и по весу второй в Москве, после Ивановского, и потому он — гордость всей Пресни.

Трудно и взрослому раскачать его массивный язык; мальчишкам это приходится делать артелью. Восемь, десять, двенадцать упорных усилий и, наконец, — баммм… Такой оглушительный, такой ужасный, такой тысячезвучный медный рев, что больно становится в ушах и дрожит каждая частичка тела. Это ли не удовольствие?

Самый верхний этаж — и вот видна вокруг вся Москва: и Кремль, и Симонов монастырь, и Ваганьково, и Лефортовский дворец, и синяя изгибистая полоса Москва-реки, все церковные купола и главки: синие, зеленые, золотые, серебряные… Подумать только: сорок сороков! И на каждой колокольне звонят теперь во все колокола восхищенные любители. Вот так музыка! Где есть в мире такая? Небо густо синеет — и кажется таким близким, что вот-вот дотянешься до него рукою. Встревоженные голуби кружатся стаями высоко в небе, то отливая серебром, то темнея.

И видишь с этой верхушки, как плывут, чуть не задевая за крест колокольни, пухлые серьезные белые облака, точно слегка кружась на ходу.

* * * * *

Пасхальные яйца у разных народов

В народных обычаях, относящихся к празднику Пасхи, яйцо занимает первенствующее место. Многое указывает на то, что пасхальное яйцо древнее христианской Пасхи.

Еще и в наше время яйцам, снесенным в Великий четверг, приписывают чудодейственную силу. Эти яйца во многих странах считаются особенно целебными; по убеждению суеверных людей, кто съест такое яйцо в праздник Пасхи, тот будет огражден от всяких болезней. На этой вере в особые свойства пасхальных яиц, вероятно, основан обычай дарить их друзьям и добрым знакомым. Но люди не довольствовались тем, чтобы раздавать яйца в том виде, как они берутся из курятника, а снабжали их разными украшениями, раскрашивая скорлупу. Этот обычай также древен и доходит до языческих времен.

Первоначально пасхальные яйца красились в красную краску, потому что красный цвет был для наших предков символом восходящего солнца. Позднее с этой целью употребляли всевозможные краски, покрывая яйца пестрыми узорами, рисунками и изречениями. Местами обычай этот сохранился еще вполне, и в деревнях живут искусные рисовальщики, поставляющие к Пасхе искусно украшенные яйца. Однако число этих художников быстро уменьшается, потому что в наше время, особенно в городах, предпочитают дарить друг другу сахарные или шоколадные яйца.

В особенности интересны пасхальные яйца из Моравии. Девушки дарят их молодым парням, тому же самому примеру следуют и стар и млад, а родным, находящимся на чужбине, посылается с родной стороны красиво раскрашенное яйцо с каким-нибудь изречением. Поэтому в некоторых деревнях есть искусные люди, расписывающие более тысячи яиц к празднику Пасхи. Это искусство не так просто, как может показаться непосвященным. Сначала художник кипятит яйцо в отваре коры яблоневого дерева, отчего оно становится желтым. Те части, которые должны сохранить этот цвет, он покрывает тонким слоем воска и кипятит яйцо вторично в отваре луковой шелухи, откуда яйцо выходит темно-оранжевым, красноватым. После этого с яйца снимают пластинки воска, и оно становится желто-красным. Потом художник берет бритву или грифель и выскабливает на скорлупе различные рисунки, которые выступают ярко-белыми штрихами на желтом и красноватом фоне. Таким образом появляются фигуры людей и животных или гирлянды цветов. Но самое важное на пасхальном яйце представляют изречения, часто избранные самим заказчиком и состоящие иногда из многих строф. В них заключаются уверения в любви, в дружбе, пожелания и шутки. С этой целью употребляют не одни куриные, но и гусиные яйца, которые крупнее, и потому на них можно написать больше.

У поляков в некоторых местностях женщины иногда берут обыкновенные яйца, выдувают их содержимое, а потом обклеивают скорлупу кусочками разноцветного бархата, различными нитками, мишурой и синелью.

В Богемии преобладает алое яйцо, тогда как в Зальцбурге больше в ходу мраморные, похожие на куски мыла.

Раскрашивание пасхальных яиц становится своего рода событием, в Венгрии оно сопровождается народными песнями. При этом молодые девушки с особенным тщанием украшают яйцо, предназначенное для жениха: они изображают на нем сердца, целующихся голубков или две соединенные руки. Молодой парень, получивший из рук девушки такое яйцо, может быть уверен в ее любви и верности.

https://predanie.ru/book/220114-hristos-voskrese-pashalnye-rasskazy-russkih-pisateley/#/toc4

* * * * *

* * * * *

Новости от наших соседей из храма Свв.Косьмы и Дамиана на Маросейке

(Мария Николаевна Балашова, директор Историко-культурного православного центра «Открытие», +7 (916) 716 62 84,  Открытие-центр. рф)

Приглашаем 6-7 мая на экскурсию «Киржач - город на Стромынке». В поездке «Гжель — Егорьевск» мы познакомились с потрясающими местными историками и гидами, которые поделились с нами контактами своих коллег-профессионалов в разных городах. Начинаем с Киржача! Решаться надо быстро, сейчас задача — СРОЧНО забронировать и оплатить очень хорошую и удобную по расположению гостиницу. Иначе в ней просто не будет мест. Программа здесь (https://otkrytie-center.ru/travel)