Неделя 23-я по Пятидесятнице. Глас 6.  

АПОСТОЛЬСКОЕ ПОСЛАНИЕ:    Еф., 220 зач., II, 4-10. 

ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ЧТЕНИЕ: Лк., 38 зач., VIII, 26-39.

ТРОПАРЬ ВОСКРЕСНЫЙ, глас 6

А́нгельския си́лы на гро́бе Твое́м,/ и стрегу́щии омертве́ша,/ и стоя́ше Мари́я во гро́бе,/ и́щущи Пречи́стаго Те́ла Твоего́./ Плени́л еси́ а́д, не искуси́вся от него́;/ сре́тил еси́ Де́ву, Да́руяй живо́т.// Воскресы́й из ме́ртвых, Го́споди, сла́ва Тебе́.

Перевод: Ангельские Силы – при гробе Твоем, и охранявшие его омертвели, а Мария стояла в гробнице и искала пречистое тело Твое. Ты опустошил ад, не потерпев от него, Ты встретил Деву, Дарующий жизнь. Воскресший из мертвых, Господи, слава Тебе!

КОНДАК ВОСКРЕСНЫЙ, глас 6

Живонача́льною дла́нию/ уме́ршия от мра́чных удо́лий,/ Жизнода́вец, воскреси́в все́х Христо́с Бо́г,/ воскресе́ние подаде́ челове́ческому ро́ду:/ е́сть бо все́х Спаси́тель,// Воскресе́ние и Живо́т, и Бо́г все́х.

Перевод: Живоначальною Своею дланию из мрачных глубин всех умерших воскресив, Податель жизни Христос Бог, воскресение даровал человеческой природе, ибо Он – Спаситель всех, Воскресение и Жизнь и Бог всего!

* * * * * *

СОВЕТЫ СВЯТОГО ПРАВЕДНОГО АЛЕКСИЯ МЕЧЁВА

 «Молитва требует покоя, а у вас его сейчас нет. Вас тащат в разные стороны. Потом устаете физически очень. При этом молитва не пойдет. Первое для нее – покой, чтобы не тащили никуда, не теребили бы. Когда так жизнь идет, то молиться нужно умом, не обращая внимания, что душа не отвечает. Вникайте в слова молитвы. Ничего, пусть умом, пусть как-нибудь, но молитесь, молитесь. Не спрашивайте с себя того, что вы сейчас не можете дать. Не приходите в отчаяние. Успокоится ваша жизнь, тогда можно будет, а теперь нет».

Такое состояние, о котором говорил отец Алексий (Мечев), теперь знакомо многим. Покоя в жизни очень мало, помех же и препятствий к молитве, к сосредоточенности – очень много. И вот в таком состоянии можно или надрываться от неудовлетворенности, или откладывать «на потом» (авось когда-нибудь жизнь успокоится), или в бессилии терзаться отчаянием, не видя впереди никаких возможностей как-то выйти из такого состояния. Отец Алексий, между прочим, обращает внимание не на то, как можно оценить свое состояние, чего ждать или добиваться, а на единственно нужное и возможное в условиях большого жизненного беспокойства – на внимание к словам молитвы. Пусть времени мало на молитву, но и малое пусть будет со вниманием. Пусть только умом что-то воспринимается, но все-таки воспринимается. А не пролетает мимо. Пусть душа устала, не в силах ничего уже воспринимать – но просто внимательное, вдумчивое произношение молитвенных слов сделает свое дело: душа не останется совсем без пищи, без навыка к молитве, без потребности в молитве. Если только ждать, когда будут условия, когда будет тишина и покой, не делая возможного теперь, то в этом случае есть опасность не суметь войти в стихию молитвы, вдуматься в привычные слова, пережить их, оживить ими иссохшую и окаменевшую душу. Опасность серьезная, потому отец Алексий и просит: «как-нибудь, но молитесь!»

«Перед чтением Евангелия перекрестись и скажи: «Господи, вразуми меня, дай мне понять, «что тут есть». После этого бывает, что нечаянно находит как бы какое осенение и начинаешь понимать смысл того или другого. Тогда надо взять и записать эти мысли».

Отец Алексий (Мечев) советует не просто слушать или читать Евангелие, но относиться творчески к такой возможности. К сожалению, мы в своей суете или кое-как читаем, или кое-как слушаем. Мешает не только спешка, суетливость всей жизни, но и сознание, что, в общем-то, мы Евангелие знаем. В этом отношении поверхностное знание вредит больше, чем полное незнание. Кто совсем не знает, так и считает себя в этом невеждой. А тот, кто когда-то что-то читал или слышал, бывает уверен, что ему все знакомо, что нового ему здесь искать нечего… а читает потому, что надо. Если после чтения Евангелия спросить, что же читал один, а слушал другой, то не так редко можно было бы услышать в ответ, что один не помнит, о чем читал, а другой – о чем слушал. Чтобы такое бездумное, безответственное чтение не стало привычкой, надо нам начинать так поступать, как советует отец Алексий. Первое обращение – к Господу за просвещением ума «разумети Писание».

Дальше – готовность внимательно вникнуть в знакомые слова и, если что-то вдруг засветится в этих словах, записать себе. Только ни в коем случае нельзя из этого делать вывод, что «это мне Господь открыл по Своей милости…», с оттенком самоуважения и самохвальства. Если такое будет возникать, все хорошие мысли пропадут. Будет душа как пень. Тогда и усиленное внимание не поможет. Что же тогда делать? То, что отец Алексий советует: смириться, принять состояние окамененного нечувствия как заслуженное для себя, просить прощения и просвещения Свыше. И впредь остерегаться собой даже в душе хвалиться.

…"Очищение души и приближение ее к Богу делается здесь, вот в этой самой будничной, серой жизни. Оно сопряжено со многими скорбями и трудностями. Не думайте, чтобы я стал объяснять вам красоту духовной жизни и как достичь Царства Небесного. Я буду объяснять вам, как жить с людьми, с которыми нас Господь поставил».

Так говорил отец Константин, близкий друг и единомышленник отца Алексия Мечева. После кончины отца Алексия отец Константин некоторым духовным детям отца Алексия мог помогать духовно, ободрять, укреплять, вести тем же путем, каким вел и отец Алексий. Путь этот можно определить как возвращение к человеку, о котором часто забывается среди суеты, своих дел и даже увлечения «духовной жизнью». Не может быть никакой духовной жизни у тех, кто не умеет жить с людьми. С теми людьми, которые рядом. Для верующего человека нет случайных встреч, нет попутчиков в жизненном пути, которые сойдут, как в поезде, на следующей остановке и забудутся навсегда. Все, с кем мы встречаемся, живем, знакомые, кто рядом с нами сейчас – все они наши ближние. Их, а не кого-то другого, кто далеко и нас не видит часто, не знает нас «во всей красе», мы обязаны любить. Заповедь эта так же значительна, как и подобная ей – о любви к Богу.

Жить с людьми по заповеди Божией, то есть принимая (а не возмущаясь, не бунтуя) их такими, какие они есть, любя их и взаимно помогая друг другу – целая школа. Трудная школа, где надо учиться и учиться, без скидок на усталость, занятость, обиды (ближние-то не всегда будут отвечать добром на добро, благодарностью на заботу, пониманием на стремление помочь). Успех такого обучения немыслим без помощи Божией, а это сразу ставит задачу учиться молиться, учиться понимать свои недостатки. Вопрос спасения души уже не будет стоять где-то в стороне от реальной жизни.

«Когда молитесь, поминайте родителей. Это очень важно, чтобы мы всегда поминали тех, кто о нас заботился, кто нас так любил»

Отец Алексий, советуя это, видимо, желал помочь таким образом каждому молящемуся смягчиться. Одному – от теплых чувств к родителям, родственникам, другому – от чувства заботы, доброжелательности к ним же. У всех или почти у всех прежде к родным, к родному дому, к близким своим было теплое, благодарное чувство. Им согретая душа могла свободнее и легче обратиться к Богу. Молитва объединяет. В молитве перед Богом все живы, теперь живущие и скончавшиеся. Молитва помогает и молящемуся о родителях, и родителям, уже покойным. Молящиеся чувствуют себя не одиноко среди оставшихся, даже если самые близкие и дорогие умерли. Это чувство общности в Боге через Церковь обогащает душу, укрепляет ее и вдохновляет на труд и терпение. Кроме того, это еще и долг признательной и благодарной души. Для верующих родителей молитва детей особенно дорога и приятна. В молитве этой – вся их любовь, всегда живая, проходящая все границы, не стесняемая ни расстоянием, ни временем.

Без всякого сомнения, молиться о любящих, о любивших когда-то, растивших с заботой и трудностями обязательно надо. Это приятный долг, потому что хорошо будет всем от такой молитвы.

На вопрос, как оживить Церковь, отец Алексий отвечал: «Молиться».

Молиться! Молиться ведь тоже уметь надо, значит, и учиться молиться надо. Наука эта не привьется, если жизнь будет не соответствовать заповедям Божиим. Иногда какая-то мелочь на первый взгляд, но вызванная недобрым чувством, может навредить себе и другим так заметно, что тогда о молитве говорить даже странно. Оживить Церковь – это все силы приложить каждому, включая и иерархию, чтобы жизнь была (семейная, личная, общественная) по заповедям Божиим. Жизнь такой без молитвы не будет. Молитва и жизнь нераздельны. Если каждый будет думать о том, что его жизнь, даже просто личная, домашняя, никого не касается и он волен вести себя как ему вздумается, то рано или поздно он будет или пустоцветом в Церкви, или, еще хуже, предметом соблазна и камнем преткновения для тех, кто по имени христианина хотел бы видеть и жизнь христианскую. Никакие реформы, решения, самые благие мероприятия не могут сделать церковное общество живым, если не позаботиться каждому его члену о жизни по евангельским заповедям и о молитве, которая очищает, вдохновляет, исправляет эту жизнь. Конечно, это же, только в большей степени, относится и к пастырям Церкви. Пример жизни самого отца Алексия свидетельствует об этом. У него в храме это особенно ощущалось. Его молитва держала многих, объединяла около него, вдохновляла на труд и терпение, несла семьям тех, кто общался с ним, тот мир и свет, который был так нужен, чтобы жить. Он опытом знал, как необходима молитва для жизни и каждого человека, и семьи, и общества, и всей Церкви, потому и указывал на самое могущественное средство ожить – молитву.

О молитве Иисусовой отец Алексий говорил: «Число раз – не важно. Главное – как можно чаще. Ешь, пьешь, ходишь, говоришь, работаешь – все время надо ее читать про себя или в уме. Ночью проснешься – тоже. Только как можно проще, совсем-совсем просто».

Обычно нам кажется, что это занятие – для пустынников, отшельников, для тех, кто условиями жизни не связан так, как мы, простые люди, с работой и хлопотами, мешающими помнить о молитве. Между тем отец Алексий говорил это не монахам, не отшельникам или пустынникам, а таким же обычным людям, работающим, спешащим, устающим днем, не всегда крепко спящим ночью. Почему же он все-таки советовал именно Иисусову молитву? Вероятнее всего, потому, что она короче других, что в ней нет ни одного слова, которое бы как-то отвлекло от самого главного – от Господа, что она ставит человека непосредственно пред Богом, что она доступна всем. Ни особого ума здесь не надо, ни вдохновения, ни многословия. Одно важно – простота. И еще: ни в коем случае нельзя мечтать о себе (я-то, мол, уж за спасение души как следует берусь, вон какой молитвой занимаюсь!). Где «я» – там все ненадежно, все подпорчено самолюбием и далеко от Бога. Основное правило при этом: как можно чаще и проще. И – везде, всегда, без счета и оглядки на себя.

«…Все дело в том, чтобы читать ее с чувством покаяния (речь о молитве Иисусовой). Все внимание – на слова: «Помилуй мя, грешную». Бывало, когда не слышишь, что читают, или не понимаешь, что поют в церкви, начнешь читать ее – и рассеянность пропадет, мысли и помыслы куда-то исчезают и является молитвенное настроение».

Отец Алексий, говоря так, из личного опыта знал, что очень мешает на молитве рассеянность. Она не проходит сама собой и в храме. Помочь сосредоточиться на церковной молитве может молитва Иисусова, но если у нас уже есть опыт повторения ее очень просто, с чувством покаяния. Кратко ее читать (хотя бы два слова: «Господи, помилуй») можно везде и всюду. Чем больше самых различных причин, которые мешают молиться, тем усерднее должно было бы наше обращение к такой молитве. Но и это нам трудно. Все, кто пробует заниматься ею, все подтвердят, как трудно удержать мысли от парения, от бесполезных разговоров, обдумывания еще не наступившего или перебирания подробностей прошедшего. Удержать, чтобы заняться молитвой, трудно, но преодоление своего нежелания может помочь нам выработать привычку собирать мысли на словах молитвы в храме, а настроиться на молитву, то есть сердцем войти в нее поможет навык к молитве Иисусовой. Только ни в коем случае нельзя позволять себе мечтать о том, что вот так постепенно выработается из меня «делатель молитвы Иисусовой»! Кто знает свои грехи и немощи, тому важно одно: «помилуй!» Кто не знает – тому знать надо. Если не видишь за собой, то это не значит, что их нет. Это значит, что слеп человек духовно, потому самое главное в этой молитве – покаянное чувство (обращение): «помилуй!»

«В храме подальше становись от тех, которые любят разговаривать».

Разговоры в храме – показатель нашей духовной черствости и человеческой невоспитанности. Можно в какой-то момент чувствовать себя рассеянным, неспособным сосредоточиться, но это не значит, что можно мешать другим.

Как же быть с теми, кто не намерен считаться с другими?

Отец Алексий дает простой и доступный, всем возможный совет: держаться от таких подальше. Не лучше ли объяснить им, что мешают их разговоры?

– Видимо – не лучше. Обычно любители поговорить и этому будут рады, лишь бы говорили. Они найдут для себя оправдание, они любят говорить, а кто чем любит заниматься – сумеет отвоевать место и время для любимого занятия.

«Установи порядок во всем».

Это тоже совет отца Алексия. На вид обычный, привычный, ничего особенного не значащий совет. А между тем далеко не каждый умеет вести строго упорядоченную жизнь. Обычно кажется, что порядок – это всегда скука и сухость, что человек порядка, как и долга, – человек неинтересный, вечно ограниченный своими представлениями, скованный, не знающий вкуса свободы и удали. Но в жизни анархия, произвол, бестолковая сутолока мыслей, необдуманных поступков, на ветер брошенных слов… что это все? Достоинство тех, кто не умеет упорядочить свою жизнь? Нет, к порядку во всем надо себя приучать, тогда легче будет одолевать и те трудности, которые принесет каждому невидимая брань. Порядок необходим и потому, что нельзя жить, не думая о находящихся рядом. Порядок нужен и для своей внутренней жизни, для молитвы, для размышлений в пути, для оценки всех своих поступков. Прав отец Алексий – нужен всюду порядок и во всем.

https://azbyka.ru/otechnik/Varvara_Pylneva/sovety-svjatogo-pravednogo-aleksija-mecheva/